— Верно. Впрочем, Каролину любят все.

— Я тоже так думал. Но ошибся. С разрешения инспектора я открою вам то, что еще никому не известно или известно только одному человеку.

Он повторил то, что накануне рассказал инспектору. Мисс Марпл была потрясена.

— Я не могу этому поверить, мистер Серокольд! В самом деле, я не могу этому поверить!

— Именно такое же чувство я испытал, когда все это рассказал мне Христиан.

— Я считала, что у Керри-Луизы нет ни одного врага.

— Непостижимо, что они есть. Но понимаете, что это значит? Яд! Медленно действующий яд! Это наводит на подозрение о членах семьи. Это должен быть кто-то из живущих в доме.

— Вы уверены, что мистер Гульдбрандсен не ошибался?

— Христиан не ошибался. Он был слишком осторожным человеком, чтобы делать заявления такого рода без доказательств. Кроме того, полиция брала для анализа лекарство жены. В пробах был мышьяк, хотя рецепт это не предусматривал. Доза небольшая, но наличие мышьяка доказано.

— Значит, ее ревматизм... затруднения при ходьбе... все это...

— Ну да! Боли в ногах типичны. Уже до вашего приезда несколько раз Каролина ужасно страдала от болей в желудке... До приезда Христиана я не мог этого предположить... Видите, мисс Марпл, в каком положении я нахожусь... Должен я поговорить об этом с Керри-Луизой?

— О нет! — поспешно сказала мисс Марпл. Затем она покраснела и неуверенно посмотрела на Серокольда.

— Значит, вы считаете так же, как я, впрочем, и как Гульдбрандсен. Если бы дело касалось обычной женщины, поступили ли бы мы так же?

— Керри-Луиза не обычная женщина. Вся ее жизнь основана на доверии, на вере в человеческую натуру. О, я плохо говорю! У меня такое впечатление, что до тех пор, пока мы не узнаем...

— Конечно. Но вы понимаете, мисс Марпл, что это опасно хранить в тайне.

— Что вы хотите сказать?.. Я должна охранять ее?

— Вы единственный человек, которому я могу довериться,— сказал просто Левис Серокольд.— Кажется, что все ей преданы, но сейчас все под сомнением, а ваша дружба тянется много лет.

— И больше того, я приехала несколько дней тому назад,— заметила мисс Марпл со значением.

Левис улыбнулся:

— Правильно!

— Позвольте задать вам один бестактный вопрос,— смущенно сказала мисс Марпл.— Кому может быть выгодна смерть нашей дорогой Керри-Луизы?

— Деньги! — мрачно сказал мистер Серокольд.— Вечная причина — деньги.

— Теперь все ясно. Керри-Луиза очаровательная женщина с большим обаянием, и совершенно невозможно представить себе, что кто-то может ее ненавидеть, у нее не может быть врагов. Значит, дело в деньгах. Это известно, что часто люди готовы на что угодно, лишь бы получить деньги.

— Да. Инспектор уже занимается делом с этой точки зрения. Мистер Жильфуа приезжает сегодня из Лондона. Он может осветить некоторые вопросы. Джеймс и Жильфуа очень известные адвокаты. Отец последнего был одним из первых администраторов заведения. Они составляли завещание Каролины и Эрика Гульдбранд-сена. Сейчас я вам все объясню.

— Спасибо, все, что касается права, приводит меня в замешательство.

Левис Серокольд сочувствующе кивнул и сказал:

— Эрик Гульдбрандсен после того, как дал дотацию на наше заведение и еще несколько предприятий, оставил одинаковые суммы своей родной дочери Мильдрид и приемной дочери — Пиппе, матери Джины. Все остальное колоссальное состояние он оставил в пользование Каролины, ее капиталами распоряжаются администраторы заведения.

— А после смерти Каролины?

— После ее смерти состояние должно быть поделено между Пиппой и Мильдрид или их детьми, если дочери умрут раньше матери.

— Короче, все идет Мильдрид и Джине?

--- Кроме того, у Каролины есть собственное значительное состояние. Оно, конечно, меньше состояния Гульдбрандсена. Четыре года тому назад она отказала мне половину своего состояния. Из другой половины десять тысяч ливров —Джульетте Беллевер, а все остальное будет поделено поровну между Алексом и Стефаном Рестариками.

— Боже, как досадно! — воскликнула мисс Марпл.

— Отчего же?

— Нет ни одного человека в доме, который желал бы ее смерти из-за Денег.

— Я не могу поверить, что кто-нибудь из них может желать ее смерти... Не могу поверить. Мильдрид— ее дочь, и она хорошо обеспечена. Джина обожает свою бабушку, она великодушна и не любит деньги. Джули Беллевер страстно предана Каролине. Оба Рестарика любят Каролину, как родную мать. У них нет состояния, но кругленькие суммы процентов с капитала Каролины пошли на их предприятия, в частности в предприятие Алекса. Не верю, что один из них может хладнокровно травить ее, чтобы получить наследство. Мисс Марпл, это абсолютно невозможно.

— Есть еще муж Джины.

— Да, есть муж Джины.

— Вы немного о нем знаете, и нельзя не заметить, что он не очень счастлив.

— Его не устраивает жизнь в Стонегате. Ему неинтересны наши задачи. Но я знаю, что он был хорошим солдатом.

— Это ни о чем не говорит,— заметила мисс Марпл.— Война — это одно, а повседневная жизнь — другое. Вероятно, чтобы совершить преступление, не надо быть храбрым... Достаточно быть тщеславным... Да, тщеславным.

— Трудно предположить, что у Вилли Худа был какой-нибудь серьезный мотив для такого преступления.

— Вы думаете? Но он в ужасе от Стонегата. А деньги?

— Ему необходимо, чтобы Джина получила все прежде, чем она привяжется к кому-нибудь другому.

— Привяжется к кому-нибудь другому? — повторил Серокольд с ошеломленным видом.

Слепота этого страстного реформатора восхитила мисс Марпл.

— Именно так, вы не ослышались. Вы знаете, что оба Рестарика влюблены в нее?

— Я не думаю,— сказал Левис безразличным тоном.— Вы не можете себе представить, как ценен для нас Стефан! Он очень привязал к себе мальчишек, оживил, заинтересовал их! Он устроил прекрасное представление! Все было замечательно — постановка, костюмы. Этим мы доказали доктору Маверику, что отсутствие драматических элементов в их существовании приводило этих детей к преступлениям. Естественный детский инстинкт требует игры, комедии. Маверик считает, что... Ах да... Маверик... Я хочу, чтобы доктор Маверик поговорил с инспектором по поводу Эдгара. Вся эта история так нелепа!

— Мистер Серокольд, что вам известно об Эдгаре Лаусоне?

— Все,— категорически ответил Левис.— То есть то, что необходимо знать... Условия, среда, в которой он вырос... Недоверие к самому себе...

Мисс Марпл прервала его:

— Он не мог отравлять миссис Серокольд?

— Это маловероятно. Он находился здесь всего несколько недель. Нет, это абсурдно. Зачем Эдгару отравлять мою жену? Чего он может этим достичь?

— Ничего ощутимого, я понимаю, но, кто знает, не действует ли он по каким-то невероятным побуждениям? Ведь он очень странный.

— Неуравновешенный?

— Возможно... Не совсем так... Он всегда не в себе...

Она не совсем ясно выражала то, что чувствовала, но

Серокольд воспринял ее слова буквально и повторил, вздохнув:

— Он не в себе! Бедный малыш! А казалось, что он делает успехи! Не могу понять, почему наступило ухудшение...

Мисс Марпл с интересом наклонилась вперед.

— Вот именно об этом я думаю. Если...

Приход инспектора прервал ее.

 Часть третья

Идеальный подозреваемый

Инспектор Кэрри сел на стул напротив мисс Марпл и посмотрел на нее с веселой улыбкой.

— Итак, мистер Серокольд просил вас взять на себя роль сторожевой собаки?

— Да,— ответила мисс Марпл.— Я надеюсь, что вам это безразлично,— прибавила она со смущенным видом.

— Наоборот, это очень хорошая мысль. Знает ли мистер Серокольд, что вы вполне квалифицированны для этой должности?

— Не совсем понимаю вас, господин инспектор.

— Я объясню. Он видит в вас только очаровательную пожилую даму, которая училась с его женой. Но мы,— сказал инспектор твердо,— мы знаем о вас кое-что другое, мисс Марпл. Мне вчера рассказал интендант Бле-кер — преступность немножечко ваша специальность. Какова ваша точка зрения на это дело? Кто, по-вашему, систематически отравляет миссис Серокольд?