— Но ведь он совершенно прав, Валерия. Мы с вами забыли, что я здесь — только слуга вашего отца. Люди, вероятно, уже сплетничают о нас, а сестра Флеминг просто возмущена.

— Какое мне дело до сестры Флеминг, а ей до нас? — воскликнула Валерия.— Да и доктор Пирелли не имеет права вмешиваться в это дело.

— Нет, имеет. Он является вашим опекуном, а вы еще совсем ребенок.

— Но я совсем не ребенок! — воскликнула она.— Или вы сами хотите, чтобы мы больше не встречались?

— В моем положении приходится выполнять приказания.

— Это не ответ.

— Мне было очень приятно повсюду сопровождать вас,— медленно сказал я.— Мне нравилось ваше общество, но я не смею не выполнить распоряжений доктора Пирелли.

— И это все-таки не ответ на мой вопрос. Не старайтесь увильнуть, Дэвид. Это слишком важно для меня. Я не хочу, чтобы вы уехали отсюда. Я хочу видеться с вами ежедневно. Я люблю вас, Дэвид!

— Не говорите так!

Валерия вплотную подошла ко мне.

— Но ведь и ты меня любишь.

Не успел я даже сообразить, что делаю, как она очутилась в моих объятиях.

— О Дэвид, любимый,— нежно сказала она, обвивая руками мою шею.

Я попробовал мягко отстранить ее от себя, но она еще крепче прижималась ко мне.

— Прошу тебя, не надо, Дэвид.

— Но мы не должны этого делать. Это очень нехорошо. Что бы сказал твой отец?

— Не говори глупостей, Дэвид. Это касается только нас двоих. Я полюбила тебя в тот момент, когда впервые увидела на перроне. С озабоченным видом ты искал меня.

— Замолчи! — крикнул я и с силой оттолкнул Валерию от себя. Она произносила почти те же слова, которые когда-то говорила Лаура в моей комнате в Милане.

— Дэвид!

— Это не приведет ни к чему хорошему. Нас разделяет пропасть...

— Не беспокойся, я уже все устроила,— ответила Валерия, улыбаясь.— Я уже говорила о тебе с отцом. Он к тебе неплохо относится, и, если я попрошу, он конечно же даст тебе работу, о которой я говорила. Тогда ты сможешь остаться здесь и помимо всего еще и работать над своей книгой. О, Дэвид, неужели ты не веришь мне, что все устроится?

— Нет, Валерия, все не так просто. Мне очень жаль, но это невозможно. И ты меня ведь совсем не знаешь. Прежде всего я слишком стар для такой девушки, как ты. Мы должны расстаться.

— Валерия! — это был голос Лауры.— Валерия, где ты?

— Иди к ней,— сказал я, слегка подталкивая Валерию.— Нас теперь не должны видеть вместе.

— Но я ведь все равно не оставлю это так, Дэвид,— сказала она.— Я знаю, что ты меня любишь. Я не допущу, чтобы ты совершил глупость.

С этими словами она повернулась и побежала вверх по лестнице.

В моем распоряжении было полдня, и я решил куда-нибудь съездить, чтобы во время поездки обдумать свое положение.

Запуская мотор, я увидел, что из бухты вырвалась большая моторная лодка и двинулась в сторону Стреза. За рулем сидела Лаура.

Минуту я наблюдал за ней, потом дернул за шнур, завел мотор своей лодки и направился вслед за Лаурой. Мне хотелось убедиться, что она едет к Беллини.

Спустя полчаса я достиг Изола Пескатори и обнаружил лодку Лауры в гавани около гостиницы. Это означало, что Лаура не отказалась от своего плана. Удовлетворенный, я поплыл обратно. Причалив лодку в гавани Стреза, я вышел на набережную.

Теперь я должен был прийти к окончательному решению, так как ни о каких отсрочках уже не могло быть и речи.

Под палящими лучами солнца я дошел до цветника, разбитого около отеля «Регина Палас», и уселся на скамью.

Мое отсутствие на вилле в пятницу могло только ненадолго отсрочить грозившую Валерии опасность, но не устранить ее. Кроме того, я не хотел рисковать, оставляя Валерию одну на вилле. Я ведь не знал, изменит ли Лаура свой план и склонит ли Беллини к убийству даже в том случае, если ей не удастся свалить вину на меня.

Было ясно одно, что, не предприняв серьезных контрмер, мне не удастся предотвратить опасность, грозившую Валерии.

Я понимал, что выход только один. Положение было таково: Валерия любит меня, а я люблю Валерию. Ее отец может дать мне интересную работу. Возможно, что он даже согласится выдать Валерию за меня замуж. Но Лаура могла легко разрушить все это. Достаточно только одного ее слова, и меня мгновенно арестуют и, вероятно, повесят за убийство, которого я не совершал.

Однако самое ужасное заключалось в том, что Лаура собиралась убить Валерию. Покой Валерии и наше счастье находилось в руках Лауры. Пока она жива, нам постоянно будет угрожать опасность.

Значит, единственный выход: Лаура должна умереть...

Эта мысль уже давно приходила мне в голову. Сначала я отвергал ее, но потом постепенно привык к ней и в ней увидел единственный выход. А как же иначе? Ведь Лаура собиралась убить Валерию. Так почему же я не имею права сделать то же самое с ней? Неужели она имеет право жить, не поплатившись за свои черные замыслы и дела?

Кровь стучала у меня в висках, во рту пересохло. Я пытался найти другой выход, но не мог этого сделать. Оставалась единственная возможность: если я не хочу потерять Валерию, я должен устранить Лауру. Она должна умереть!

Вспоминая теперь разговоры с Лаурой, я знал, как легко привыкнуть к мысли об убийстве. Гнетущая атмосфера на вилле и жестокость Лауры, мое двусмысленное положение и любовь к Валерии — все это способствовало развитию таких мыслей. Но как лучше осуществить задуманное? Может быть, мне удастся впутать в это дело Беллини и свалить вину на него, как Лаура собиралась взвалить ее на меня? У меня было мало времени. Оставалось только два коротких дня на разработку плана.

Я закурил новую сигару и поразился тому, какой твердой была моя рука, хотя на этой палящей жаре меня охватил озноб. Да, нужно побыстрее разработать умный план и вести себя крайне осторожно.

Я слышал о том, что всякий убийца обязательно должен допустить хоть какую-нибудь ошибку. Но я не мог себе позволить это.

Прежде всего — мотив. Он должен ясно указывать на Беллини. На его счету уже было несколько тюремных отсидок, и он был известен полиции, как бандит и насильник. Полицию можно легко убедить, если мотив будет четким. Но какой должен быть мотив?

И вдруг мне на ум пришел жемчуг, который Лаура уже получила от Станито. Будет совсем несложно похитить его. Беллини служил в доме. Наверняка он должен был знать о существовании этого жемчуга. Он хотел украсть жемчуг и при этом убил Лауру.

Медленным движением я стер пот со лба. Лаура собирается встречаться с Беллини в девять часов. Она позаботится, чтобы я находился в это время в гараже, а Валерия была с отцом.

Я должен буду незадолго до девяти часов войти в лодочный ангар. Посколько ключ, который мне когда-то дала Лаура, был все еще у меня, я могу сделать это беспрепятственно. Открою ангар и буду дожидаться ее прихода. Когда она войдет, я нанесу ей смертельный удар, потом поспешу к бухте, чтобы встретить Беллини.

Я понимал, что с ним придется быть очень осторожным. Лучше нанести ему удар мешком с песком по голове, когда он будет вылезать из лодки. Потом я суну ему в карман жемчуг и сброшу труп в озеро. Опрокинув его лодку, я вернусь в гараж. Если мне повезет, то полиция решит, что Беллини утонул во время бегства.

На первый взгляд этот план выглядел вполне удачным, хотя в нем и имелись некоторые сомнительные моменты.

Предположим, Беллини придет в лодочный ангар раньше Лауры? Или они придут вместе? Необходимо было это предусмотреть, но основная идея меня устраивала.

Я еще долго сидел на солнце, разбирая свой план, стараясь учесть возможные ошибки.

Странно, но я почувствовал, что в убийстве есть какая-то своя притягательная сила. Мысль о том, что я собирался совершить убийство, уже не ужасала меня. Мне даже показалось, что счастье, которое еще сегодня утром было таким далеким, приблизилось ко мне.

 Глава 10

Было около четырех часов, когда я ушел с набережной и направился на вокзал, чтобы с поездом в четыре сорок уехать в Милан. Я смешался с толпой туристов и, взяв билет, вместе с ними прошел на перрон. Мое путешествие в Милан должно было остаться незамеченным.